«Злые языки страшнее пистолета». Вряд ли Наргизе и Олиму известно это изречение классика. Но именно страх перед людской молвой затмил их разум, родительские чувства и толкнул на страшный шаг. Такой, что даже сотрудников прокуратуры Самаркандской области, казалось, привыкших ко всему, «челекское дело» буквально потрясло.
…Сложись все иначе, это могла быть романтическая история с благополучным исходом. Наргиза безоглядно влюбилась в Олима еще в девятом классе. Несмотря на разницу в возрасте — парень старше на восемь лет, он ответил на чувства сельской Джульетты. Встречались, посылали друг другу пламенные взгляды, в основном тайком, опасаясь пересудов и родительского гнева.
10 февраля 2001 года — эту дату Наргиза запомнила на всю жизнь. У подружки был день рождения. Веселое настроение, сердца, замирающие от любви, страсть, которую нельзя осуждать и нельзя оправдать… Под натиском встречных чувств рухнули барьеры.
Прошло несколько месяцев, и страх, поначалу предательски холодивший душу, стал нарастать, как снежный ком. Наргиза ждала ребенка. Эта новость заставила Олима поспешить со сватовством. До ЗАГСа молодые так и не дошли. Ограничились обрядом… Причину, ускорившую свадьбу, по-прежнему держали в тайне. Боялись, что родители не перенесут такого позора, пугали людская молва и злые языки.
Наргиза тщательно скрывала свою беременность. Даже свекровь, подарившая жизнь десяти сыновьям, ничего не заподозрила.
Через месяц после свадьбы Наргиза вдруг стала жаловаться на сильные боли в животе. «Может ты беременна? — насторожилась свекровь. Но невестка и в эту минуту не нашла в себе мужества признаться во всем. «Нет, это, наверное, аппендицит»… ложь развеяла сомнения.
Наргизу срочно увезли в больницу. Версия с аппендицитом показалась Олиму малоубедительной, и он придумал другую — с выкидышем. Успокоил домашних: жена скоро будет дома.
И действительно, через несколько дней они вернулись вдвоем, успев по пути домой сделать свое черное дело. Забрав новорожденную дочь из роддома, молодые свернули в безлюдное место. Там и решили судьбу своего ребенка.
Рассказывает следователь по особо важным делам прокуратуры области Батыр ЮСУПОВ:
— Самым важным для обвиняемых было соблюсти условности неписанных законов, видимость беспорочности, почитание традиции. Ради этого они пошли на преступление. У молодой четы не хватило ума, сердечности, чтобы решить проблему иными способами. Например, официально отказаться от новорожденной — сотни бездетных семей стоят сегодня в очереди за отказниками, готовые дать им все, включая свою любовь. Можно было бы определить ребенка в Дом грудника. Может, со временем одумались бы, осознали свою ошибку, вспомнили о родительском долге.
Но, очевидно, план с убийством малютки созрел раньше, чем она появилась на свет. В ходе следствия мать несколько раз меняла свои показания. Сначала говорила, что муж решил отдать дочь своему другу. Но того, якобы, дома не оказалось. И тогда он оставил новорожденную у какого-то чабана. Потом изменила свои показания, свалив всю вину на мужа. Хотя сама признавалась, что еще в роддоме не хотела кормить ребенка грудью, по ее словам, боялась, что «привыкнет». В отличие от других мам, не держала новорожденную рядом с собой, старалась поскорее отдать медсестрам. Уже там, в роддоме, дочь была для нее чужой.
Малютку, задушив, «запеленали» вместе с огромными булыжниками и отправили на дно канала. Но «утопить» навсегда свой позор не удалось. В спешке забыли о самой главной улике — роддомовских «браслетках» на ручонках новорожденной со всеми данными. Они и навели на след преступников, чьи имена мы изменили по понятным причинам.
Наталья Шакирова.
Соб.корр. «Правды Востока».
Самаркандская область.
