Картинки дальнего зарубежья

Журналистская судьба непредсказуема: в апреле — командировка в Приаралье, в мае еду на завод в Фергану, в июне — в Душанбе. Возвращаюсь — ждет письмо из Американского международного союза здравоохранения, в котором сообщается: «В конце июля-начале августа в Вашингтоне проводим последовательно две конференции, одна посвящается десятилетию АМСЗ, другая — десятилетию реформ здравоохранения в новых независимых государствах и странах СНГ, партнерству с ними. Хотите поучаствовать?» Потом были перелеты в Москву, Нью-Йорк, Вашингтон, семь дней в американской столице, пять с половиной из которых были заняты напряженной работой. Тема, ради которой собрались в Вашингтоне семьсот человек из 37 стран, стоит того. Эта командировка, как и всякая другая, — открытие новых людей, новых мест, погружение в новую информацию. И о них обязательно расскажем. Но начнем с того, что зримо. Вот фотографии — вот впечатления.
…На траве перед Конгрессом любой путешественник считает долгом передохнуть. Находится здание в самом центре столицы США, и его никак не обойти. Здесь трудятся палата представителей и сенат. Но несмотря на напряженную работу, в течение года Конгресс открыт для посещения любопытствующих. Условия — билет и экскурсия. За билетами надо постоять в очереди, сами же билеты — бесплатные. В общем, если есть время, граждане и неграждане США могут попасть в Капитолий. Точно так же открыт для посещений и Белый дом — резиденция президента страны. Однако здесь больше сложностей, хотя и сюда бесплатно, просто время для экскурсантов ограничивается вторником и субботой.
Мы с попутчиками — из тех, что приехали на конференцию Американского международного союза здравоохранения — так и не поняли, видели ли президента. Когда субботним утром подходили к Белому дому, к нему уже подтянулось много людей, а машины разворачивались полицейскими на прилегающие улицы. В небе барражировал вертолет.
Почему вдоль дороги у Белого дома толпится народ, который явно не в очереди, мы попробовали догадаться, и в ожидании событий, как поступают обычно простые американцы, присели на траву. Тем временем простые американцы упорно стояли у дороги, потом начали ликовать, хлопать, махать руками, кричать, подпрыгивать. Из открытого окна лимузина им ответно помахал улыбающийся человек. Когда машина проехала, полиция допустила народ до ограды Белого дома. Заглядывали за нее и мы. Особые энтузиасты из местных пытались забраться на ограду повыше и оттуда приветствовать людей, вышедших из машин на лужайку у Белого дома. Но полицейские больше не церемонились, настойчиво попросив толпу очистить пространство.
На улицах Вашингтона довольно легко ориентироваться. Дороги образуют сетку. Те, что идут с востока на запад, обозначаются буквами, те, что с севера на юг, — номерами. Но у любого правила есть свои исключения и у этого тоже: он нарушается большими авеню, проходящими по диагонали, и кольцевыми магистралями.
У нас в руках карта и это автоматически решает все проблемы в случае затруднений. Стоит начать озираться, как немедленно кто-нибудь откликался: «Вам помочь?» Все-таки город чужой, и в нем многое — не как у нас, например, метро. В него чаще всего въезжаешь или на лифте, или на эскалаторе, который может оказаться продолжением улицы. Встаешь на ступеньки — и вниз.
Столичное метро состоит из пяти линий и 85 станций. Линии обозначаются разными цветами — красная, синяя, желтая, оранжевая, зеленая. Цвет линии, по которой идет поезд, обозначен соответствующего цвета табличкой спереди и сзади состава. Но это не значит, что нет вопросов. Главный: «Как пройти через турникет?» Система здесь такова: стоимость проезда зависит от расстояния. Карточка оплаты нужна как на входе, так и на выходе. Хотя автоматы для доплаты есть и внутри метро, но нам стоило труда разобраться, как ими пользоваться, ведь кассиров нет. Поэтому очень кстати: «Вам помочь?»
Мы едем к Пентагону. Он обозначен на карте как самостоятельная станция. Поезд выныривает из черноты и мчит от центра по мосту через реку Потомак. Американцы делают ударение на втором слоге. И получается почти «потомок». В принципе на той станции, что сразу за мостом, это уместно — Арлингтон. Здесь Арлингтонское национальное кладбище, где похоронены Джордж Вашингтон, Джон и Роберт Кеннеди, тысячи государственных деятелей, политиков и ветеранов американских вооруженных сил. И бессчетное число потомков каждый день с восьми утра до семи вечера приходят сюда поклониться их праху. Это удивительно, но сюда ведут детей, объясняют, что к чему и фиксируют на фотопленку и видеокамеру пламя над могильной плитой Президента, застреленного почти полвека назад.
Отношение американцев к памяти очень трогательно. В этом же убеждаешься и у Пентагона. Выход из традиционной бетонной станции — к длинному ряду автобусных остановок. Разве что они и подсказывают, что тут бывает многолюдно. Но выходной день — и прохожие редки. «Здесь ли Пентагон?» — спрашиваем дорожных рабочих. «Здесь». Оказывается, мы вдоль него и идем. Ничем не примечателен: ни железным забором, ни рвом с водой после трагических событий 11 сентября он не отгородился. Рабочие знают, что всех интересует, и указывают ту грань пятиугольника, в которую врезался самолет с террористами.
Сейчас тут завершаются восстановительные работы. Строительный кран вытянул стрелу вдоль стены и замер. Внешних примет трагедии почти нет. И аврала нет. Суббота. Тихо и довольно пустынно. Выше Пентагона на лужайке растут два дерева. Они и стали для американцев местом памяти. Рядом с ними расположили американский флаг, фотографии погибших, сюда приносят цветы. Люди идут, хотя и не таким потоком, как к Кеннеди, фотографируют, снимают на видео, хотя на табличке у Пентагона есть вежливая просьба не снимать. Но к тому, что просьбу не соблюдают, установившие табличку относятся терпимо. Страна — демократическая.
Ее символы едва ли не на каждом шагу. Сначала по наивности показалось, что разукрашенные животные — это какой-то бесконечный детский аттракцион. Но животные были только двух видов — слоны и ослы. В конце концов озарило, что это знаки демократов и республиканцев. Слоны смотрелись куда нарядней ослов. Один встретился весь в розочках. Вот и подсказка, кто у власти. Веселый народ — американцы, они не комплексуют, они смеются. А детей или взрослых на слонах или ослах ни разу увидеть не довелось. И только раз встретилась табличка с просьбой «животное не трогать», то, что с лепными цветами.
Уток в пруду точно никто не трогает, они не боятся людей. Пруд в самом центре города и на него указывает путеводитель: «Лучше всего отсюда любоваться памятником Вашингтону». А еще лучше, рекомендует путеводитель, «осматривать памятник со ступенек мемориала Линкольну». Отсюда видны и пруд, и утки, и белки, и сам памятник. Мемориал Линкольну тоже очень внушителен. Слова, высеченные в камне, содержат благодарность за то, что сохранил страну единой.
В прохладной колоннаде рядом с мудрым Линкольном мы видели инвалида в коляске. Привезли родные — он счастлив. Забежала по ступенькам девушка в мокрой от пота майке — у нее полуденная пробежка, и помчалась дальше своим маршрутом — видно, ей это в радость. А мы, добросовестно выполнив предписания путеводителя, любовались отражением памятника Вашингтону в пруду. Запоминали, что высота его 185 метров и это самое высокое сооружение в Вашингтоне, что наверх, на смотровую площадку, можно подняться на лифте за символическую плату, купив билет накануне. Запоминали на всякий случай, а вдруг когда-нибудь приедем туристами…
Потом были конференции. Очень много умных разговоров, в которых как-то подзабывалось, что за глухой стеной холодного конференц-зала жаркий, душный, едва узнанный Вашингтон. В коротких прогулках вечерами мы видели и его не совсем удачливых жителей, расположившихся в скверах и парках с одеялами и раскладушками. У нас своя жизнь, у них — своя. Интересно знать, какая.
Наталия Шулепина.
Ташкент-Вашингтон-Ташкент