Некоронованные короли эстрады

Эстрадно-симфонический оркестр имени Батыра Закирова, иначе называемый Биг Бенд, после продолжительного застойного периода начал концертную деятельность. Под аккомпанемент репетиционного оркестра, что играл в старом клубе, состоялась беседа с его художественным руководителем — народным артистом Узбекистана Мансуром Ташматовым. И это был разговор не только о его творческом пути, самом коллективе, но и современном положении музыкального искусства.
Все жанры я пропускаю через себя
— Мансур Ганиевич, напомните немного читателям о вашем творческом пути.
— В 1979 году я закончил Ташкентский театрально-художественный институт, отделение «Актер музыкальной драмы». С группой «Наво» часто выступал на концертах, гастролировал. На фестивалях «С песней по жизни» в Москве и «Золотой Орфей» в Польше я стал лауреатом. Служба в армии, работа в Джизакской филармонии — тоже странички моей биографии. Затем опять выступления в составе группы «Наво» при Узбекконцерте. В 32 года я получил звание заслуженного артиста республики. В последующие годы были сольные выступления в стране и за рубежом, преподавание в консерватории, запись музыкального диска, новое звание — народного артиста. Одним из этапов в моем творчестве была поддержка и «раскрутка» молодых артистов, в частности, группы «Сидерис». Это было своего рода доказательством моей состоятельности в качестве педагога и даже создателя нового направления в нашей эстраде. Ведь после этого коллектива появилось множество эстрадных групп, в том числе только из девушек.
— Что вы ощущаете, когда поете? И какой репертуар вам больше по душе — классика, современность?
— Петь для меня — это всегда приятно, иначе бы я не посвятил этому 25 лет. Если кто-то на этом делает деньги, пытается заработать авторитет, то для меня важна гармония, которая появляется в момент творчества.
По поводу репертуара могу лишь сказать, что все жанры пропускаю через себя. Мой голосовой диапазон — 2,5 октавы — позволяет исполнять любые мелодии, и даже арии из опер. К примеру, произведения Джакомо Пуччини пою на языке оригинала. Знать практически все языковые нюансы, имитировать, вплоть до придыхания, в подражательном пении — все это дает неплохой результат. Выбрав себе кумиров, учась на их творчестве, пришлось изучить шесть языков.
За последнее время меня привлекает классическая узбекская музыка, в частности, макомы, катта ашула. Джаз, рок, соул-музыка — тоже очень близки.
— Кто ваши кумиры? Как их творчество влияет на вас?
— В классическом пении кумиры — Пласидо Даминго, Марио Ланца и Марио Дельмонако, а в поп-музыке — Стив Уандер, Френк Синатра. Недавно открыл для себя великолепных исполнительниц — Пати Лабер и Дженнифер Холидей. Исполнение песен из их репертуара вошло в мой альбом «Ваши любимые песни», который был выпущен свыше года тому назад.
И безусловно, когда говорится о кумирах, не могу не упомянуть наших узбекских певцов, создавших свою певческую школу.
Бриллианты, которые надо беречь
— Как на современном этапе идет развитие такого жанра узбекского пения, как макомы, катта ашула и другие?
— Я бы хотел несколько вернуться назад. В 60-70-х годах прошлого столетия был подъем национальной культуры, нашедший отражение в появлении таких столпов узбекского классического пения, как Мамуржон Узаков, Джурахон Султанов, Фаттах Мамадалиев. Тогда же уверенно заявили о себе ансамбль национального танца «Бахор», различные коллективы при Гостелерадио — оркестры имени Ю.Раджаби, макомистов, уйгурского ансамбля. Горжусь, что у истоков национального искусства стоял и мой отец — Ганижон Ташматов, народный артист Узбекистана, фольклорный композитор, музыкант, создатель ансамбля дутаристок и других коллективов. В свое время с выдающимся композитором Тухтасином Джалиловым он организовал театр имени Мукими, Ферганский музыкальный театр.
С обретением независимости было бы логично ощутить подъем, новую волну в становлении национального искусства, однако на деле этого не происходит. Я всегда задаюсь вопросом: почему мы должны слушать псевдоамериканскую музыку, переведенную на узбекский язык? Где свои, истинно-зрелые, глубокие произведения? Идет деградация культуры восприятия, умения разбираться, слушать хорошую классическую музыку, написанную на стихи выдающихся поэтов прошлого — Навои, Фирдоуси.
Профессор консерватории Фаттах Мамадалиев, недавно от нас ушедший, оставил уникальных учеников — Бекназара Дустмурадова, Соибжона Ибрагимова и других. У этих великолепных теноров столь широкий диапазон голосов, что такого популярного за рубежом певца, как Баскова, рядом не поставишь. Наши исполнители — намного выше.
По манере пения, звукоизвлечению узбекские песни — макомы, катта ашула — очень близки к исполнению итальянского бельканто. И я как представитель эстрадного жанра, все же оценивая их мастерство, прихожу к выводу, что не только меня одного удивляет, вдохновляет творчество этих певцов, но и многих других истинных знатоков. Эти ребята — настоящие бриллианты, которые надо беречь. Нынешней осенью с целью пропаганды, поддержания их творчества хочу провести благотворительную акцию — устроить их концерт.
— А почему мы их не слышим? И какое содействие оказывает Узбекнаво, которое должно помогать, пропагандировать творческие коллективы?
— Узбекнаво занято продажей лицензий. Получается, что лишь для этого оно и создано.
— Очень странно, что творческое начало не находит конкретную поддержку у творческого руководства…
— Дело в том, что Узбекнаво возглавляет строитель по образованию. Хотя, видимо, и у него, как у всех, кто должен соответствовать занимаемой должности, имеются соответствующий документ, диплом. Однозначно лишь то, что в душе, по крови он остался вне творчества.
— А не получается ли у нас, как в песне: «Шили плотники штаны — вот тебе и брюки, пели песенку слоны — вот тебе и звуки!»
— Такой парадокс наблюдается часто в нашей жизни. Хотя есть и исключения. Могу от имени всей музыкальной общественности сказать, что и у нас появился свой «оазис» понимания, поддержки. Новый заместитель министра по делам культуры Фаррух Закиров как истинный творец, музыкант знает все наши радости, чаяния, стремления, может разделить нашу боль, поддержать инициативы. Теперь не приходится месяцами, годами обивать пороги начальников для получения разрешительной визы. Стало проще от имени Министерства по делам культуры посылать на международные конкурсы молодых исполнителей.
Красивым голос делает внутренняя культура
— Я обратила внимание, что вы очень болеете за молодежь…
— Причин, по которым мне небезразлична наша артистическая молодежь, несколько. Обратите внимание, как наши радио-, телеэфиры засорены низкопробной музыкой, песнями-однодневками, носителями которых чаще выступают молодые люди.
Или еще проблема — пение под фонограмму. Оно пошло от студийных выступлений артистов на телевидении. Это делалось во избежание технического звукового брака. Но многим певцам эта форма общения понравилась. И сейчас сплошь и рядом, особенно на свадьбах, такое безобразие практикуется. Фонограмма идет, деньги текут. Этот обман с беззвучными ртами оборачивается грехом, когда втаптывается в грязь любовь, надежда слушателей. У нас, артистов, имеется только голос, за это нас и ценят. Люди должны давать оценку каждому выступлению. Но многие об этом забывают. Может, отсюда вытекают низкие самооценка, требовательность к себе и другим. А в целом снижается планка отечественной культуры.
— Что надо предпринять, чтобы артисты сохраняли цельность натуры, были далекими от утрированных канонов, появившихся в последние годы?
— Этот вопрос, думаю, надо адресовать Министерству по делам культуры, Узбекнаво, всем концертным организациям. Но прежде всего — вузам, консерватории, которые выпускают кадры. Но сначала их набирают…
— И плохо набирают?
— Набирают плохих и хуже выпускают. Это просто катастрофа, когда вокал преподает пианист, а вокалист — сольфеджио.
— Видимо, специалистов не хватает?
— Мне так и объяснили. Специалистам надо платить нормальные деньги. Я как доцент консерватории, народный артист получал в прошлом году 5700 сумов. Допустим, я найду, как поправить свое финансовое положение. А другие? Те, которые не так известны, не имеют голоса, не имеют званий…
— Что еще следует менять в образовании, воспитании певческой, музыкальной школы?
— Если процесс обучения будет построен сугубо в академическом стиле, то, по моему видению, первые два года надо уделить внимание постановке дыхания студента. Неверное дыхание, а значит, и пение ведет к напряжению в носоглотке, к образованию узелков на связках и т.д.
И, без всякого сомнения, необходимо уделить внимание внутренней культуре будущего служителя искусства. Однажды я спросил у студента, что он читает. Он мне ответил: «Я не люблю читать, я люблю петь!» Меня покоробило это отсутствие интеллигентности, нежелание понять, что он должен со сцены нести не просто сильный голос, а интеллект, определенное духовное богатство. Красивым голос делает внутренняя культура.
И еще. Я стал наблюдать такую тенденцию: прикрываясь возрождением национального самосознания, многие стали проявлять пренебрежение к другим культурам, языкам. Так проще скрывать свою слабость, некомпетентность. К примеру, артисту предстоит поездка за рубеж. Если он не владеет языком, не стремится его изучить, естественно, будет говорить, петь с акцентом. Впечатление и результат будут совсем не те, которые от него ожидали. Я считаю, что нельзя поднять свою культуру за счет отторжения ценностей других народов. Так можно оказаться в глубокой яме, откуда выбраться будет сложно.
Джейм-сейшн с Биг Бендом
— Почему у коллектива два названия — Биг Бенд и эстрадно-симфонический оркестр имени Батыра Закирова? Какова его история?
— Биг Бенд с английского означает «большая банда или группа». Такое название свойственно джазовым оркестрам. Первоначально, в 1993 году коллектив назывался «Арт Бенд». С 1994 года он стал именоваться эстрадно-симфоническим оркестром имени Батыра Закирова. Кстати, концерты сейчас мы начинаем именно с попурри песен нашего известного земляка. В те годы коллектив возглавлял Александр Хабирханов. Затем по ряду причин оркестр распался.
В начале нынешнего года дирекция филармонии академических коллективов имени Кары Якубова решила возродить работу оркестра. Мне предложили его возглавить. Я не колебался. Да и открывались новые перспективы. К совместной работе я пригласил А.Хабирханова, который стал теперь музыкальным руководителем. С ним пришли многие хорошие музыканты.
Сейчас в коллективе вместе с вокалистами 25 человек. Премьерное выступление было в мае, второй концерт прошел 28 июня в здании новой консерватории, куда, наряду с любителями, почитателями джаза, были приглашены студенты, преподаватели вуза. Вообще мы хотим возродить традицию регулярных концертных выступлений.
— Что может привлекать человека в таком несколько подзабытом у нас в стране жанре, как джаз?
— Джаз — это всегда интересно и необычно. Лишь в нем допустимы импровизация музыкантов, вокалистов, проведение джейм-сейшнов. Последнее понятие подразумевает участие в концерте любого зрителя в качестве исполнителя джазовых мелодий с оркестром. Лишь высокий профессионализм позволит осуществить задуманное. Наш коллектив многогранен в исполнительском мастерстве и по этой причине может играть как классику, так и современные произведения.
Новинкой в репертуаре должно стать исполнение джазовых композиций на основе переработки национальных мелодий. Такой парафраз очень актуален во всем мире. Многих знатоков это приводит в восторг. Хотелось бы, чтобы больше появилось таких композиторов, которые создавали произведения на стыке узбекской и джазовой музыки.
Отрадно, что люди, которые сейчас со мной работают, буквально горят, болеют за дело. Таких людей, как Александр Хабирханов, Виктор Курницкий, я бы назвал некоронованными королями нашей эстрады. Это музыканты международного класса, которые с честью могут представлять Узбекистан на любых площадках мира. Именно такие личности достойны званий, почестей, которые иногда раздаются только что «вылупившимся птенцам», толпящимся у музыкального Олимпа.
И все- таки я возлагаю большие надежды на молодежь. Хочу, чтобы их искания, стремления, талант нашли воплощение в нашей стране.
А теперь, простите, меня труба зовет!

* * *
И, действительно, труба вовсю заливалась в зале. Казалось, что ей не хватает пространства. Уходя, я подумала, в чьей компетенции вернуть оркестру прежнее место обитания — Дворец «Туркистон»? До каких пор будут ютиться в «жалких лачугах» истинные короли эстрады?
Беседу вела
Муяссар Максудова.