Я была на распутье дорого…

Личность поэта — вне времени. Разве что с годами оттачивается мастерство, а жизненный опыт приумножает печаль. И тот, кто познал муки и радости творчества, уже не расстанется с пером и бумагой.
Неважно, как много напишется и сколько книг он оставит после себя. Главное — это его голос, услышанный однажды, который нельзя будет спутать ни с чьим другим.
Рано Азимова начала писать стихи еще в школе. Выступала на республиканском радио и телевидении. Она существенно отличалась от сверстников. Может быть, своей взрослостью — глубиной чувств и готовностью уже тогда принять судьбу, не бросая ей вызов. Однако неизбежность предначертанного воспринималась без мистики, но с той обостренностью, что свойственна поэтической натуре.
Неудивительно, что Рано поступает в
ТашГУ на факультет русской филологии. А через несколько лет продолжает учебу в аспирантуре и после успешной защиты диссертации преподает в Республиканском
пединституте русского языка и литературы (ныне УзГУМЯ). Поэтов «серебряного века» — любимый спецкурс — на протяжении двух десятилетий
Р. Азимова читала наизусть. Это К. Бальмонт и А. Блок,
Н. Гумилев и А. Ахматова, Б. Пастернак и И. Северянин и др. До сих пор многие выпускники вспоминают то время как самое чудесное в их жизни. И не только потому, что оно совпало с юностью. То была редкая встреча с человеком, научившим любить поэзию, понимать и чувствовать мелодику ее звучания.
Р. Азимова-поэт относится к жизни как бы отстраненно. Земные реалии преходящи, и над суетой сует есть «сентябрьская прохлада хризантем», «холодный воздух», что «терпок и рассеян», есть «горькая трава» и «высокое прощание журавлей»…
Вот как представил ее известный поэт Александр Файнберг: «Рано я знал десятиклассницей. Тогда она была еще Рано Юнусовой и только начинала писать стихи. Однако и в первых пробах пера уже чувствовалась глубокая сильная личность. Своё творчество Рано никому не навязывала. Писала для себя. Да и теперь, через много лет, я с трудом уговорил ее дать для печати эту небольшую подборку…» (газета «Новый век», декабрь 2001 г.).
Скромность или отсутствие тщеславия — причина не столь важна. Главное, что в Рано поэтическая струна не покрылась «пылью веков» и дает о себе знать новыми стихами.
В тихий тополиный листопад,
В пустоте неизлечимой ночи
Помоги мне позабыть тебя,
Как по капле капля камень точит.
Привязаться, как всегда, боясь,
Ухожу в святую верность быта.
Человек — в себе, быть может, я
Уж давным-давно тобой забыта…
Любовная лирика не является превалирующей в творчестве поэтессы. Судьба одарила ее мужем, детьми, внуками. Есть работа, дом, верность друзей. Но природа таинства манящих звуков по-прежнему влечет Рано и по сей день.
Жизнь теряет смысл, когда нет в ней цели или желания самоутвердиться, сказать то, что не могут другие. Может, тем и отличается поэт от простого обывателя — способностью щедро делиться духовным богатством. А Рано Азимова как раз из тех, кто взывает лирой прислушаться к биению сердца — обители души…
Марта Ким.