В эти январские дни капитану команды «Пахтакор» Хамиду Рахматуллаеву исполнилось бы 60 лет
— Ну-ка дай я тебя обниму, сынок.
— А ведь посмотри, похож на отца…
Кто-то просто подходил и пожимал руку вконец растерявшемуся молодому человеку. Среди приветствовавших его были седые ветераны, футбольные кумиры многих стран, которые оказались в качестве почетных гостей на конгрессе ФИФА в Париже, проходившем накануне чемпионата мира во Франции в 1998 году.
В спортивной делегации Узбекистана был 25-летний Сардор Рахматуллаев, работник международного отдела Республиканской федерации футбола. Узнав, что он сын того самого Хамида, которого звали узбекским Пеле, известные футболисты 60-70-х годов так его помянули, своеобразно выказав дань уважения нашему земляку.
Конечно же, помнят о Хамиде-ака и любители футбола Узбекистана. Его именем названа улица, есть мемориальная доска, проводится юношеский турнир, посвященный памяти Рахматуллаева. Федерация футбола намерена учредить стипендию Хамида-ака лучшим ученикам Республиканской школы высшего спортивного мастерства, присвоить имя ташкентскому футбольному интернату.
Без малого почти двадцать сезонов отыграл Рахматуллаев за «Пахтакор». Именно с этим незаурядным игроком было связано становление той легендарной команды. Он выступал с такими футболистами, как Красницкий и Стадник, Азизходжаев и Максудов, Слава Кольцов, учился в высшей школе тренеров с Павлом Садыриным. Представляя узбекский футбол, побывал почти на всех континентах — играл в составе пахтакоровцев на полях государств Центральной Африки, Индии, Чехословакии, Югославии, Ливана, Польши, Кубы…
Людмила Махмудовна, супруга прославленного полузащитника, до сих пор хранит вырезки из зарубежных газет, в которых репортеры пишут «об удивительном чувстве мяча», «виртуозных пасах» и «огромной работоспособности ташкентского хавбека».
— Собран большой архив, — сообщила Людмила Махмудовна. — Можно написать книгу не только о Хамиде, но в целом и об истории становления «Пахтакора». Надо это сделать, чтобы юное поколение знало, какие интересные и талантливые, добрые и мужественные, самоотверженные и романтичные люди выходили на Центральный стадион «Пахтакор», как их любили болельщики. Наверное, такое издание необходимо в год 90-летия узбекского футбола. Ведь еще живы многие из тех, кто играл рядом с Хамидом или кто видел в деле мастеров из того состава. Есть кем гордиться.
Хамид был самым старшим в многодетном доме — четыре брата и три сестры. Если знать традиционный уклад узбекской семьи, то станет понятным, какой груз ответственности он нес на себе. Тогда не было понятия профессиональный футбол, но игроки числились на различных предприятиях кто слесарем, иной колхозником, в лучшем случае — инструктором физкультуры. Зарплата, естественно, была мизерной. Приплачивали премиальные за победы. Вот и старался чернявый 16-летний паренек, чтобы его команда выигрывала. Деньги все до копейки — домой. Семья нуждалась. Так Хамид зарабатывал. Это давало еще и возможность заниматься любимым делом — играть в футбол. Тогда это считалось баловством, несерьезным занятием. Родители закрывали глаза на увлечение старшего сына, так как это кормило семью.
— Но Хамид не был прагматиком, — вспоминает Людмила Махмудовна. — Негласно, без бравады, может быть, даже неосознанно, считал, что он в футболе, а не футбол для него. Была внутренняя убежденность, потому и высокая требовательность к себе, ответственность перед командой, болельщиками. За это его любили, уважали. Не случайно многие годы Хамида избирали капитаном. И когда в 36 лет он погиб в автомобильной катастрофе, люди не оставили меня с тремя детьми. Окружили вниманием и заботой. Сын и дочери выросли, закончили вузы, стали самостоятельными. Слава отца подняла их на ноги. А я постоянно вспоминаю стихи белорусской поэтессы Ольги Ипатовой:
Домой приду, меня
не встретишь.
Уйду куда-нибудь, не ждешь.
А позову, так не ответишь,
И как ни жду, ты не придешь.
Но все же жду, пускай напрасно:
Днем, ночью, в предрассветной
мгле,
Ежеминутно, ежечасно,
На опустевшей вдруг земле.
Таджи Тимуров.
