Вот ведь как получается! Взрослые люди, порой давно отслужившие свое, обсуждают военные реформы. Сердобольные мамаши ликуют, что их сыновей станут призывать в армию всего на двенадцать месяцев. А сами пацаны спят и видят на своих плечах погоны. Причем, по нашим оборонным законам даже приписное свидетельство им рано получать, а они уже носят форму, сшитую по военным лекалам, ходят строем под военные марши. Им бы еще приключенческую литературу читать запоем, а они уже общевоинские уставы штудируют.
Конечно, и библиотечные «Дети капитана Гранта» ходят по ребячьим рукам, но чаще все-таки спрашивают книги про армию. Потому что уже связали с ней судьбу, как говорится, на всю оставшуюся жизнь. Иначе зачем же поступали в Ташкентский военный лицей? Зачем испытывали столько волнений: пройду — не пройду? Желающих учиться в десятом классе уже не обычной средней школы, а военного заведения, было куда больше, чем оно могло принять.
Почему ребята мечтали именно здесь заканчивать 10-11 классы? Понятно — потом все дороги откроются в высшие военные училища, академию МВД. И понятно, если такое желание появилось у мальчишки из военной семьи. Если всю свою пока еще короткую жизнь видел деда в военной форме — сам захочешь надеть ее. Правда, и бабушкины страдания приходилось делить, когда ночью прибегал посыльный из части и, позвонив в дверь, произносил всего одно пугающее слово: «Тревога!» А вдруг не учебная, а вдруг боевая?
Для других примером был отец, и запомнились его радости, когда прикреплял на погон по одной новой звездочке.
Но почему под такой погон захотел подставить плечо Саиджавлон Махмудов, парень из сугубо штатской семьи? Отец — предприниматель, старший брат тоже занят бизнесом. Мама и вовсе домохозяйка.
Не будем искать истоки мечты — слава богу, что молодые не выбирают дорог полегче. Сегодня одиннадцатиклассник Ташкентского военного лицея сержант Махмудов «оброс» грамотами и благодарностями за отличные успехи в учебе, крепкую дисциплину. Так что лично за себя ему есть чем отчитаться. Но Махмудов — заместитель командира ребячьего взвода и в ответе за каждого из своих подчиненных.
Строгий армейский закон таков: прежде чем повелевать, научись повиноваться. Значит, прежде чем подать командирский голос, Саиджавлон научился этой очень даже не простой штуке. Да, без дисциплины юношам в погонах — ни на шаг. Ни сейчас, ни потом.
А потом — это академия Министерства внутренних дел, куда Махмудов намерен поступать летом будущего года. Он знает, что конкурентов будет больше, чем достаточно. Но отличная характеристика из лицея добавит вес, будем надеяться, тоже отличным экзаменационным баллам.
Но это — завтра. А пока в жизни ребят все как во «взрослой» армии. Только ляжешь — поднимайсь! Только встанешь — подравняйсь! Всякое передвижение лишь строем: на зарядку, на плац, в баню, на физподготовку, в столовую. А в столовую, между прочим, ребята ходят чаще, чем солдаты боевых частей. У военных трехразовое питание, а у воспитанников — четырехразовое. Да какое вкусное и калорийное! Растут ребята, юношескому организму требуется кулинарная поддержка.
Но и энергии расходуют, будь здоров, сколько!
Надо основательно изучить предметы, которыми просвещают их сверстников в общеобразовательных школах. А уж в военных науках с воспитанников спрос особый. Для них школьный курс допризывной подготовки — это семечки. Еще бы! Каждый день свой опыт передают им строевые офицеры с настоящей педагогической жилкой. Это вам не один военрук на всю школу! Хотя и один в школе — воин.
При такой опеке сразу двух ведомств — Министерства народного образования и Министерства обороны, при полном государственном обеспечении да при страстном желании самих воспитанников набраться ума-разума, в лицее трудно оказаться в числе слабачков. Во всех отношениях — и в физическом, и в интеллектуальном. Хочешь стать толковым офицером — будь прилежным воспитанником.
Даже самая долгая дорога начинается с первого шага. Офицерская дорога, действительно, долгая. Никому не дано предугадать, сколько звездочек или звезд ляжет на погон. Пока что помеченный двумя буквами «ХЛ» — харбий лицей — военный лицей, значит. Но уже сейчас на большинстве ребят черная форма так подчеркивает офицерскую стать! На том же Саиджавлоне.
Я видел его с двумя товарищами по лицею на одном военном торжестве, в столичном Дворце культуры железнодорожников, у трехцветного знамени страны. На сцену в президиум поднимались гражданские люди, среди которых был строевой полковник. Он четко повернул голову в сторону полотнища и по-армейски торжественно вскинул руку к козырьку. Конечно, не знаменосцам офицер отдал воинское приветствие. Но и их чувства при взмахе полковничьей ладони не трудно представить.
А зачехлили знамя — и в зале оказались простые пацаны, только что выполнившие чрезвычайно важную задачу. Военные люди знают, что такие задачи ставят только самым достойным. Теперь понимаете, почему рядом с государственным символом Узбекистана оказался воспитанник Ташкентского военного лицея сержант Саиджавлон Махмудов?
Шерали Искандеров.
