С семилетнего возраста Ниязкул Турабаев не расстается с верным другом — лошадью.
— Извините, Ниязкул-ака, что разбудил, — заправляя камчу за голенище, быстро говорил табунщик Саид, — Мерседес волнуется. Табун будто взбесился.
— Кто там сейчас?
— Зохид с сыном.
— Седлай моего жеребца…
На осеннем люцернике табуна не оказалось. Всадники вначале было растерялись: «Что делать?»
— Ого-го-го! — «трубил» Саид, надеясь дождаться отклика. Но ночь отвечала лишь шелестом камыша.
— Давай проверим вдоль канала, — предложил Ниязкул.
Только к утру в соседнем Зафарабадском районе «следопыты» увидели свой табун. Первым откликнулся Мерседес, подарив округе великолепное ржание.
Захид сел прямо на землю, усталость дала о себе знать. Отдышавшись, рассказал, что жеребца испугала пара шакалов, неожиданно выскочивших из-за кустов. Табун понесся вдоль канала. Километров пять кони неслись стрелой, не подчиняясь табунщикам. Тогда Саид и поспешил за Ниязкулом, чтобы предупредить о случившемся.
После этого случая Мерседес оставался только на ферме. За ним — особый уход.
— Ему около семи лет, — поясняет фермер, — готовил карабаира к купкари. Надеюсь, пошел в мать.
Да, уж чего-чего, а мать по кличке Тулпар (Летающая) была известна не только в Джизакской области, но и в Казахстане, и в Кыргызстане. Именно за нее предлагали три новых автомобиля «Волга», сулили мешок денег, готовы были отдать особняки.
— Таким лошадям нет цены, — спокойно рассказывает Ниязкул.
С Тулпаром он привозил домой с состязаний конников грузовик «Зил-130», «Жигули», «Москвич», «Запорожец», огромное количество ковров, сбруи, телевизоры…
— Разумеется, лошадью надо уметь управлять, — добавляет мой собеседник. — Но то, что она была рождена для больших игр, — факт.
Тогда, в конце 80-х, у Турабаева дома было всего лишь два коня. И он подумал, а почему бы не заняться коневодством? Впрочем, эта мысль давно не давала покоя. После очередной поездки в Кыргызстан на праздник весны привез 30 лошадей. Так появилось фермерское хозяйство «Тулпар» — единственное в области и поныне.
Я доводил табун до 82 голов, — делится Ниязкул. — Но из-за того, что туго было с кормами, вынужден был сократить его на 50.
Как не понять человека? Попробуйте «держать в теле» табун, когда клевер и люцерна занимают лишь 14 гектаров. Плюс немножечко посевов овса. Ну там соломы, кое-какое разнотравье. И еще маловодье, когда вся «большая вода» идет на хлопчатник и зерноколосовые.
— Как ваши лошадки? — поинтересовался я при встрече в позапрошлом году.
— Стыдно показывать, — замахал руками фермер. Сильно сдали.
А чтобы увеличить посевы люцерны, требуется чуть ли не особое распоряжение хокима района. И пшеница — не в коня корм. Вот и приходится делить каждый мешок овса дрожащими руками.
Но воз, вроде бы, сдвинулся с места. В ноябре в области состоялся серьезный разговор о возрождении ассоциации конного спорта. Участвовал в нем и Ниязкул Турабаев. Однако он не больно-то восторженно отзывается об этом. Был в Джизакском районе неплохой ипподром, но ведь все растащили: трибуны перекочевали в колледж олимпийского резерва, кому-то понадобилось ограждение, кровля. Лет 10 назад Турабаеву предлагали взять в аренду ипподром. Он как глянул, сколько в него потребуется вложить, сразу отказался. Власти посулили тогда 20 миллионов на ремонтные работы, но, чувствуется, передумали. Конники и поныне соревнуются где попало.
— А если по большому счету, — полагает Турабаев, — коневодством следует заниматься не любителям, а профессионалам. И культивировать перспективные породы лошадей.
Против этого никто не возражает. Но дело движется чересчур медленно. Нужен лидер, чтобы он мог собрать вокруг себя лучших специалистов. Ниязкул смог бы, так ведь на ферме уйма работы. Допустим, он никому не доверит Мерседеса, поскольку ему выступать с ним на купкари. А с табуном — тоже каждодневная забота. Хорошо, сын Кахрамон в отца пошел, помощником растет…
Ниязкул поглядывает на часы. Пора к табуну. Он седлает лошадку и скачет в поле. Крепко держится в седле.
Николай Барашкин.
Соб.корр. «Правды Востока».
Пахтакорский район.
Джизакская область.
