— Меня обидели злые люди, — начала свой рассказ 70-летняя Берта Ивлиевна. — Их немного, но, оказывается, «яд» даже одного злого слова может разбить многолетнюю дружбу друзей и соседей. Злые языки чуть не лишили меня смысла жизни, чуть не отобрали мою Зебо…
Из рассказа Берты Ивлиевны узнаю, что она с супругом приехала в Андижан в 50-х годах. Оба устроились на швейную фабрику: он — мастером-ремонтником швейного оборудования, она — экономистом. Первое время снимали жилье, потом получили от горисполкома земельный участок и начали строительство собственного дома.
— Я помогала мужу строить дом: и кирпичи таскали вместе, и штукатурили, и белили, — говорит Берта Ивлиевна. — Пока строили дом, мечтали, что будут расти в нем двое детей — Саша и Маша. Но годы шли, а детей у нас не было. Я бегала по врачам, ездила в санаторий, но безрезультатно. Однажды мне врачи сказали, что детей у нас никогда не будет — муж перенес в детстве тяжелую болезнь и не может иметь детей. Мы хотели взять несколько малышей из детского дома, но каждый раз начиналась такая тягостная процедура оформления документов, нам задавали неприятные вопросы, требовали предоставить кучу справок. Притом, нужно было ждать год-два, пока подойдет наша очередь, и у нас опускались руки. Муж умер от сердечного приступа в 45 лет, так и не успев подержать на руках своего ребенка.
Именно в этот трудный момент поддержала и словом, и делом семья соседа Мухтара. Соседи помогали справиться с психологическими и материальными проблемами, и Берта Ивлиевна наконец-то после смерти мужа стала постепенно приходить в себя. Но тогда она и не думала, что соседская внучка Зебо станет главной радостью на все оставшиеся годы.
Однажды она зашла к соседке. На широкой тахте ползала черноглазая девчушка. Уже через несколько минут она удобно расположилась на коленях у гостьи и начала изучать лицо, волосы. Сердце у Берты сразу растаяло от ее нежных ручек. Ханифа, хозяйка дома, сказала, что девочка — ребенок ее разведенной дочери, которую недавно снова отдали замуж, а внучка пока живет у них.
С тех пор Зебо почти все время проводила в доме одинокой женщины. Берта кормила девочку и шила ей платья, покупала игрушки. Ханифа, правда, смущалась и просила этого не делать. Но Берта всем сердцем привязалась к ласковому ребенку и проводила с ней почти все свободное время, как с родной дочерью. Девочка росла смышленой, веселой, говорила и по-узбекски, и по-русски. Она часто оставалась у соседки ночевать. Глядя на розовое личико спящего ребенка, Берта чувствовала себя счастливой, ее переполняла нежность к ребенку.
Когда Зебо пошла в первый класс, Берта Ивлиевна уже вышла на пенсию. Теперь у нее было много свободного времени. Она занималась с девочкой чтением и письмом, водила ее на концерты и спектакли, на выставки и в парк. Родные бабушка и дедушка, видя такое трепетное отношение к их внучке, разрешали ей проводить много времени у соседки. Такое общение шло обеим на пользу. Через Зебо Берта Ивлиевна сроднилась с этими людьми.
А когда она заболела, соседи часто навещали ее в больнице, охраняли дом и помогали с ремонтом и с работами в саду.
В день совершеннолетия Зебо соседка подарила ей свои драгоценности — золотое кольцо, цепочку и сережки. Правда, Мухтар-ака возражал, утверждая, что ему как-то неловко принимать для внучки такие богатые подарки. И как в воду глядел. После таких подарков по махалле поползли гнусные слухи о том, будто соседи зарятся на дом Берты и якобы обманом хотят завладеть ее имуществом.
Берта узнала об этих слухах последней, после того, как Зебо перестала приходить в ее дом.
— Девушки не было два дня, и я почувствовала неладное, — взволнованно рассказывает Берта Ивлиевна. — Я пошла к соседям, они-то мне и рассказали о слухах в махалле и просили больше не общаться с Зебо. Я почувствовала, как потемнело в глазах, и земля поплыла из-под ног. Очнулась я уже в больнице. Рядом сидела заплаканная Зебо: «Мамочка, только не болей, не оставляй меня!»
Берта Ивлиевна, Зебо, Ханифа-опа, Мухтар-ака теперь живут одной семьей. Берта Ивлиевна попросила председателя схода граждан своей махалли поговорить с людьми, распускающими грязные слухи. Затем, собрав старейшин махалли, во всеуслышание объявила, что Зебо — ее единственная и законная наследница, все документы на дом и имущество уже оформлены. Говорят, кое-кто в махалле потерял дар речи.
Берта Ивлиевна в этот день чувствовала себя особенно хорошо. Сейчас она мечтает об одном — увидеть доченьку, красавицу Зебо в свадебном платье, а если удастся — понянчить и внуков.
Шефие Иманкулова.
Общ.корр. «Правды Востока».
г. Андижан.
