В Молодежном театре Узбекистана прошел творческий вечер известного поэта Тимура Зульфикарова, организованный посольством Российской Федерации в Республике Узбекистан.
Открывая встречу, Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации Д.Б.Рюриков отметил, что на сей раз автор эпической прозы и поэзии представляет малоизвестную, но, безусловно, интересную и достойную внимания страницу своего творчества — песни, баллады и романсы.
В этот вечер прозвучала эпическая лирика (стихотворения «На поле Куликовом», «Кликуша», «Сестры», «Дервиш») и притчи. Запечатлелись в памяти слушателей яркие образы «русских лепетных холмов», атласных лепестков маков, звуков «камней, переворачиваемых водой гор», «золотых, медоточивых, лекарственных» пригорков Азии, точные афористические строки притч: «Мудрец — это остывший поэт», «На дне души всякого азиата лежит Аллах», «Молодость — это горсть жгучих изумрудов, брошенных в таз с песком, старость — это горсть тех же изумрудов, рассеянных в пустыне».
Одно из произведений Тимура Зульфикарова, в сценическом варианте имеющее название «Созвездие Омара Хайяма», знакомо нам по постановке Молодежного театра Узбекистана в режиссерской версии Наби Абдурахманова. Кстати, театр готовит новый спектакль по произведениям нашего современника — «Вечная плясунья Шарора». К великому сожалению почитателей творчества поэта, книги его, несмотря на всемирную известность, издаются редко. За последние 10 лет было опубликовано всего два сборника произведений, хотя художнику слова есть что сказать людям. Было бы замечательно, если бы в Узбекистане нашлись меценаты, готовые издать его сочинения. О том, что творчество писателя здесь востребовано, говорили заполненные залы во время творческих встреч литератора.
Впервые в Ташкенте прозвучали песни поэта.
— Песни сочиняю в течение тридцати лет, — рассказал Тимур Зульфикаров. — Их высоко ценили и любили Владимир Высоцкий, Андрей Тарковский, Василий Шукшин. Пел свои произведения сам, исполняли их профессиональные певцы-цыгане, вокалисты-классики. И лишь недавно посчастливилось встретить исполнителя, прочувствовавшего их глубинное содержание, гармонию поэтического и музыкального воплощения. Это профессиональная актриса, которая, следует упомянуть, кроме школы ГИТИСа прошла стажировку в Китайской опере — Ирина Дмитриева-Ванн. Именно в ее исполнении мои песни зазвучали со сцены, в радиоэфире, стали узнаваемы слушателями, помогая, по откликам, обрести духовную силу и веру в жизнь, были признаны, как отметила «Литературная газета», лучшими из всего, что сейчас есть в камерном вокальном искусстве России. К сожалению, сегодня настоящая русская песня, настоящий цыганский романс словно заметены песком поп-культуры, пробиться через который почти невозможно. Кабацкий жанр возведен нынче в классику. Наши песни — словно пожар в камышах шоу-бизнеса. Они убеждают, что в вокально-инструментальной композиции все решает текст. Если он фальшив — произведение умирает. Вечность песне дают слова. Певица проделала огромную работу, предлагая мне по 20-25 вариантов исполнения песен, и за год подготовила концертную программу, которую мы впервые почти в полном объеме показали в Ташкенте.
Действительно, необычайная поэтичность, гениальная простота и мудрость, содержательность и музыкальность песен Тимура Зульфикарова заворожили слушателей. Певица сумела с удивительной интонационной точностью передать богатый поэтико-философский мир мужской души в его общечеловеческой духовной ипостаси. В песнях «Баллада о гитаре, скрипке и хоре», «Листопад», «Цыганский реквием», «Тополиные прутья», «Дикий вино-град», «Древняя китайская живопись», «Рыжеволосая» и в ставших мега-хитами песнях «Последняя лошадь в России» и «Вселенский блудный сын» (под такими названиями выпущено два звуковых альбома песен Тимура Зульфикарова в исполнении Ирины Дмитриевой-Ванн) она продемонстрировала и свои вокальные находки. Самобытная, изящная, без лишних изысков манера исполнения, мастерское владение гибким голосом, легко переходящим от наиболее трудного для вокалистов тихого пения, и даже шепота — к раздольно-русскому звонкоголосью, своеобразная вокальная театрализованность или, скорее, «звукоживопись», трепетно-благоговейное отношение к авторской музыке и тексту в сочетании с тонким импровизационным началом покорили слушателей.
— Пение — моя любовь, — поделилась Ирина. — Я актриса, мне понятно, что до этих песен, как до хороших ролей, надо дорасти, надо вчувствоваться в них. Для меня сцена — это место, где можно, встретив чуткий отклик зала, на чистой ноте, без фальши передать людям самое сокровенное.
Тамара Санаева.
