В Навоийской области, где каракулеводческая отрасль составляет 40 процентов от республиканской, к 2006 году запланировали довести поголовье до 1,5 миллиона овец. Это позволит сделать ее высокорентабельной, ибо каракулевая смушка и убыточность сегодня — вещи взаимоисключающие.
— Как это происходит на местах, в глубинке, лучше понять, побывав в ширкатном хозяйстве «Аяк-кудук», высокую оценку работе которого дал Президент в своей речи в Навои, — напутствовал хоким Тамдынского района, депутат Олий Мажлиса Алмамбет Назаров. — Хозяйство вон под той горой — Сангурутау…
«Вон под той горой» оказалось тремя часами пути на «уазике»…
— Ну а как же вы хотели? — доброжелательно встретил нас председатель ширката Малик Сыдыков, — каракулевая овца пасется на свободе. Ведь у нас даже связь с «большой землей» только по рации и только, подчеркните это слово, — один «уазик». Хорошо еще в последнее время удалось обустроить один сельский врачебный пункт, больницу на десять коек, три фельдшерско-акушерских пункта. Хоть отток людей из хозяйства приостановился.
— Но чтобы заслужить похвалу главы государства, этого мало…
— «Аяк-кудук» — моя родина, а сам я из потомственных чабанов-каракулеводов. Поэтому и не сиделось на прежней работе — заместителем хокима района. В последние годы, когда забили тревогу, что страна теряет «валютный цех», направился сюда, в степи и пески.
— Малик, газетная братия зачастую грешит тем, что вот, мол, пришел в отстающее хозяйство новый руководитель, «увидел и победил»…
— Не все просто. Ведь подъем каракулеводства, возвращение к нему былой славы — это комплексное решение большого количества вопросов.
— А с чего начали вы?
— У нас в хозяйстве 3800 человек, в позапрошлом, когда принял его, было 2900.
Начал, к немалому удивлению, с возведения базара на 60 торговых мест. Хашаром. Некоторые заявляли, что, мол, очередной «купи-продай» объявился. Вот вы добирались сюда три часа от Тамды, где наш ближайший базар, а каждой ли семье это под силу? Затратили мизер, а сэкономили сельчанам массу времени. Теперь у нас купцы из Тамды, Канимеха, Навои, заезжают из Гиждувана. Один воскресный базар решает все бытовые проблемы чабанской семьи. А главное — прекратился отток людей из хозяйства: кому охота жить на голой земле?
А ведь чабан — это прежде всего государственный человек. Он всегда был поставщиком валюты в государственную казну. Его осыпали наградами, вникали во все проблемы, только бы он не отвлекался от каракулевой овцы.
— Сколько овец в вашем хозяйстве?
— В июле 2000 года, когда я принял хозяйство, было 45 тысяч голов, сегодня — 56 тысяч. Комплексом мер добились уверенного ежегодного прироста на пять процентов, а маточного — на десять. Сегодня мы получили 112,4 ягненка от ста овцематок. За этими неброскими цифрами — огромный труд сотен людей. Рентабельность — 73,4 процента — говорит сама за себя.
Вот сейчас у меня на складе более 13 тысяч шкурок. Как реализовать их с большей отдачей для чабана? Пробиться рядовому ширкату на внешний рынок — вещь невозможная. Раньше эти вопросы решал Ленинградский аукцион. Почему бы чиновникам, отвечающим за отрасль, не устроить сейчас подобный аукцион в Самарканде на базе НИИ для стран Центральной Азии и Казахстана?
В хозяйстве же из-за отсутствия денег масса нерешенных проблем.
И все же удалось отремонтировать одну из пяти средних школ за 4600 тысяч сумов. А другие? А медицинские учреждения, остальные объекты соцкультбыта тоже требуют денег… Отчасти выручает собственное производство. Запустили пошивочный цех «все для юрты». Изготавливаем чабанские шапки и полушубки, тулупы и кошму, рабочие рукавицы и носки, меховые телогрейки и пояса из верблюжьей шерсти, одеяла и курпачи. Испытываем нужду в опытных скорняках для изготовления каракулевых манто, шапок, другой дорогостоящей атрибутики. Ведем разработку соляного рудника.
— Малик, напоследок: вы молоды и перспективны. Что сегодня, на ваш взгляд, необходимо сделать?
— В первую очередь надо стимулировать развитие системы потребкооперации и, может быть, использовать для этого опыт прошлого. Это заготовители с наличными деньгами для сбора шерсти, шкур, рогов, копыт, живсырья и пр. Ведь в дехканских семьях напряженка именно с наличностью. Во-вторых, нужно обновить автолавки, которые бы обеспечивали всем необходимым чабанов отгонного животноводства. Именно они обычно представляют нам не только весь городской ассортимент товаров, но и привозят его по заявкам животноводов. Следующий шаг — организация районных аукционов животноводческой продукции. Пусть наезжают к нам купцы с деньгами да валютой по строго определенным дням в каждый район.
Не сойдемся в цене или что нас не устроит в проводимых торгах — повезем свой товар на областной аукцион и далее на республиканский или, возможно, центральноазиатский.
В заключение повторюсь: любая страна, которой посчастливилось разводить каракулевую овцу, считает ее валютным цехом. Нефть, газ, золото имеют привычку рано или поздно кончаться.
Каракулевая же овца — воспроизводимое богатство. Только при должном за ней уходе. Мода на каракуль — непреходяща.
Марат Насыров.
Соб. корр. «Правды Востока».
Тамдынский район.
