В глубинах народной памяти, в старинных летописях и археологических реалиях древности эта благословенная земля отождествляется с представлениями о блестящей культуре Маргианы, Согда, Бактрии, Кушанского царства, в которых дивным образом переплелись элементы эллинизма, персидской и индийской цивилизаций. Здесь же в очень отдаленные времена была родина зороастризма.
…Средневековый историк Абуль Хасан Нишабури, низко склонившись над своим писанием, старался правдиво передать сказания былого.
«Жители Бухары, — свидетельствовал Абуль Хасан Нишабури, — в древности были идолопоклонниками, и тогда вошла в обыкновение торговля идолами. Царь по имени Мох повелел, чтобы все плотники и ваятели целый год выделывали идолов и в назначенный для торга день доставляли их на базар и продавали. Царь выходил на базар и садился на трон на том месте, где теперь находится мечеть Моха, чтобы поощрять людей к покупке идолов.
Впоследствии на этом месте было капище огнепоклонников. В дни, назначенные для торгов, люди собирались сюда, все входили в капище и поклонялись огню…»
Ученый муж Абуль Хасан Нишабури далее писал о храме семи священных огней в Самарканде и о других культах, исповедовавшихся в областях Средней Азии. Затем, отложив в сторону перо, вновь и вновь перечитывал ветхие письменные источники и переносился мыслями в то далекое прошлое, которое называют временами неведения. Однако воображение средневекового историка Абуль Хасана Нишабури в этот миг рисовало перед ним иную, более волнующую его ум картину.
Недолго длился временный расцвет зороастризма, и к концу эпохи Сасанидов он был окончательно повержен. Огнепоклонники должны были искать убежища в других странах, и одна их волна устремилась в Индию, может, потому, что когда-то иранцы и древние индусы составляли один народ.
…Многолюдное племя огнепоклонников перебиралось на новые места. На всем пространстве предгорных степей, которое можно было окинуть взглядом, бесконечным потоком двигалась толпа. Ослы и волы шли, нагруженные огромными котлами, войлочными палатками и разноцветными коврами. Старики, старухи, которые были не в силах ходить, привязаны поверх домашней утвари, а дети посажены в мешки и подвешены к седлам. Грудных детей матери несли за плечами. То и дело проносились всадники. Другие — верхом на верблюдах, погоняли их короткими загнутыми палками и вели на поводу своих благородных коней. Так день за днем шли измученные люди. Вечерами после долгого перехода они разбивали шатры, перекусывали запасенной едой, а затем собирались к шатру главного жреца послушать его у священного огня. Больше всего им нравилось одно предание, которое называлось «Заратушт-намэ».
…Вещие сны предсказали матери Заратушта несравненное величие сына. После рождения он не плакал, как другие дети, а смеялся, и смех его наполнял небесным сиянием жилище родителей. Злые волшебники узнали в Заратуште своего врага, который должен покончить с их властью, властью последователей ложного культа демонов, и стремились погубить его. После неудачной попытки злого волшебника Тур-и-Братокреша убить ребенка Заратушта спасается чудесным образом. Тогда демонопоклонники-волшебники бросают младенца на дорогу, по которой стадо коров ходит на водопой. Но по повелению божества над Заратуштом остановилась корова и охраняла его от копыт животных. Злые волшебники придумали более коварную казнь — посадили младенца в волчью нору среди убитых волчат. Но когда старый волк бросился на Заратушту, чтобы растерзать его, то по воле высочайшего божества челюсти его сомкнулись и младенец остался цел…
В семилетнем возрасте Заратушта обладал уже высокой мудростью; он один во всем народе не боялся козней волшебников и изобличил их главаря в обмане, когда тот под видом лекарства хотел дать мальчику заколдованный смертельный напиток. Ужаснувшись от грозящего им вечного наказания и от исходившего от Заратушты божественного сияния, волшебник и вся его семья в одночасье умерли.
В пятнадцать лет Заратушту прославляли за его милосердие к бедным и несчастным. В тридцать лет он отправляется в Иран проповедовать новое учение. Чудесным образом он переходит со своими спутниками через реку и достигает границ Ирана. Здесь во сне ему возвещено было о победоносном распространении его учения. Небесный дух Баман явился к нему и проводил в мир небожителей к престолу Армазды. Здесь в виде ответов на заданные вопросы Заратушта получил от божества откровения закона. В аду злой дух Ариман, искушая его, предложил ему все сокровища мира за отречение от нового учения. Демоны и волшебники напали на Заратушту, но обратились в бегство перед святостью слов «Авесты» и скрылись в недрах земли.
Заратушта после этого явился в Балх ко двору царя Виштаспа, объявил себя провозвестником новой веры и преподнес ему святую книгу. Молодой царь, не доверяя Заратуште, обратился за советом к ученым (демонам, принявшим новый образ). Ученые пытались опровергнуть учение Заратушты и его книгу, но он с честью вышел победителем из испытаний.
Враги организовали против Заратушты заговор, принесли в его дом целый ряд нечистых вещей, как например, кровь, волосы, части трупов людей и животных. Одно прикосновение к ним считалось смертным грехом. Потом, сделав обыск в доме Заратушта, обвинили его в безбожии, а «Авесту» — выдумкой дьявола.
Заратушту сажают в темницу, где он томится голодом.
В это время царский конюший, осматривая конюшни, нашел любимого царского коня, лежащего с прижатыми к животу ногами. Царь обратился к своим ученым за помощью, но никто не был в состоянии исцелить коня. Вылечить коня решил Заратушта с условием, что после этого царь и весь двор признают его и употребят свою власть на пользу учения «Авесты». Царь согласился. Заратушта чудесным образом излечил коня, и все убедились в божественной миссии Заратушты. Враги его наказаны. Заратушта излагает царю закон Армазда, и новая вера стала быстро распространяться по свету.
…Историк-летописец средневековья Абуль Хасан Нишабури ясно представлял себе и понимал, что легенда окружила жизнь Заратушта густой сетью чудесных событий, распутать которую нет возможности. Действительно, как это часто бывает с личностями, принявшими мифический облик, о Заратуште существует множество самых удивительных народных повествований. Но вместе с тем, если в какой-то мере все же удастся расшифровать эти поэтические легенды, то лицом к лицу окажемся перед вечными законами жизни и тайнами человеческого бытия. Ведь не случайно предания и легенды называют осколками старой правды — в них есть попытки объяснения реальных фактов.
Заканчивая свой каждодневный усердный труд, средневековый историк Абуль Хасан Нишабури не забыл дать сведения и о дальнейшей судьбе откочевавших огнепоклонников: «Ормуз был первым этапом их переселения в Индию. В 717 году они прибыли в небольшой городок Санджана, в 90 фарсангах к северу от Бомбея. Сюда они принесли с собою остатки литературы, сохраненной благочестием Сасанидов, и здесь они восстановили священный огонь, «семена» которого они принесли с собой, по их словам, из Персии, и стали известны как парсы…».
Три шнурка священного пояса парса напоминают ему об основе авестийской религиозной морали: «Добрые мысли, добрые слова и добрые дела». Унесенные некогда в стародавние седые времена с родных земель вместе с огнем неугасимой веры, истинные толкователи Заратушты утверждают, что первичное учение их учителя отражало глубоко древнюю целительную и высокую мудрость.
Старинные предания утверждают, что Заратушта погиб в возрасте 77 лет от руки злого волшебника Тур-и-Братокреша, того самого, который хотел извести его еще в детстве. Поразительно, что в этой смерти Заратушты явственно отразился главный принцип его учения — дуализм, то есть борьба между светом-добром и тьмой-злом.
Максуд Абдурахимов.
Канидидат филологических наук.
