Климат — составляющая природы или среды нашего обитания, от нас мало зависящая. Климат может нравиться нам или не нравиться, но изменить его по своему желанию мы не в силах. И принимая как откровение свыше что «у природы нет плохой погоды», мы, тем не менее, сетуем на погоду чаще, чем на что-либо другое. Идет дождь, а нам хочется солнца. Зимой нам хочется не слякоти, а снега, как в давние времена, и чтобы дети съезжали с горок на санках, а снега нет. Летом, в саратон, особенно такой, как нынешний, нам хочется хотя бы прохладной ночи, и мы вспоминаем о весенних грозах и о майском теплом ветре в лицо, как о высшей форме комфорта.
Климат меняется, на Земле становится теплее. Старики вспоминают, как они, будучи школьниками, играли в снежки и катались на коньках. В теплые нынешние зимы дети не могут наскрести снега на снежную бабу. А всего-то, по данным ташкентской метеостанции, за последние сто лет наблюдений среднегодовая температура повысилась на 1,3 градуса. Но зимой температура повышается больше, чем летом, и морозы уходят из наших зим.
Мы причастны к потеплению. Мы сжигаем слишком много органического топлива, и планета не успевает поглотить дополнительный углекислый газ. Он накапливается в атмосфере и вызывает парниковый эффект — повышение температуры при той же активности солнца. Наша промышленность выпускает в атмосферу другие газы, содействующие, пусть в меньшей степени, парниковому эффекту. Климатологи фиксируют медленное, но неуклонное повышение температуры с середины прошлого века — за это время содержание углекислого газа в атмосфере выросло на одну треть. И среднегодовая температура на планете повысилась примерно на полтора градуса.
Нынешнюю зиму я провел в России. И не увидел российской зимы с настоящим глубоким снегом и морозами. Была слякоть, была типично ташкентская зима, о которой постоянно думаешь: «Скорее бы она кончилась».
Повышение доли углекислого газа и других компонентов, вызывающих парниковый эффект как прямое следствие хозяйственной деятельности человека будет продолжаться по нарастающей. Ибо страсть наша к прогрессу, к движению вперед и повышению своей роли в природе неодолима. А углекислый газ — это обогреватель планеты. На поверхности Венеры никогда бы не было трехсот градусов, если бы ее атмосфера не состояла в основном из углекислого газа.
Климат меняется на наших глазах и при нашем участии, чаще всего неосознанном. Тонна, три, а где и пять тонн органического топлива на человека в год — это норма. Без этого не создашь комфорта: не будет света в квартире, не зажжется газ на кухне, не нагреется батарея в зимний день, не поедет автомобиль и поезд, не взлетит самолет, завод не выдаст свою продукцию.
Климат подвержен аномалиям, порой трудно объяснимым. Помню зиму 1968-1969 годов, необыкновенно снежную и холодную. В Таласской долине я попал в буран такой плотности, что мы вручную разворачивали машину, чтобы вернуться. Операция эта длилась минуты две, а потом откуда только я не выгребал снег — из всех карманов, из ушей и ноздрей, даже, пардон, из ширинки. Снег низвергался стеной. В тот год сошло лавин и оползней, как за сто лет, и прошли паводки небывалой силы. В тот год выпала двухлетняя норма осадков, и в мае, когда были открыты все затворы Фархадского гидроузла и через плотину шло более двух тысяч кубических метров воды в секунду, это была настоящая Ниагара.
С тех пор второго такого года не было, а была череда засушливых лет, и Аральское море, стабильное до этого, начало быстро усыхать. Виной этому, опять же, были насущные нужды или хозяйственная необходимость. До середины прошлого века население бассейна Аральского моря не превышало десяти миллионов человек. На рубеже тысячелетий оно приблизилось к сорока миллионам. Все эти люди, естественно, кормились от своей земли, и орошаемая пашня стремительно расширялась.
И сегодня все эти люди кормятся от своей земли. Это первоочередное. А на Аральское море воды уже не хватает. Изменить что-либо в этом сценарии нам не было дано. Ведь не за счет хлеба нашего насущного было наполнять Арал. И мы перестали его наполнять. Море потеряло половину своей площади и три четверти своего объема. Но оно и прежде не было стабильным. Тысяч семь-восемь лет тому назад оно было вдвое больше того, каким мы застали его в середине прошлого века. А две тысячи лет тому назад оно было в тридцать раз меньше. Таковы исследования палеонтологов, зафиксированные в книге ташкентского климатолога и аналитика погоды Виктора Евгеньевича Чуба «Изменение климата и его влияние на природно-ресурсный потенциал Республики Узбекистан».
С аномального 1969 года метеорологи фиксируют примерное статус-кво во всем его своеобразии: при отсутствии особых климатических отклонений температура повышалась медленно, но неуклонно. Водность рек примерно соответствовала одиннадцатилетнему циклу солнечной активности, и в маловодные годы Арал не получал практически ничего, а в нормальные и многоводные годы к нему притекало двадцать и более кубических километоров воды, примерно третья часть того, что притекало прежде. Уровень воды в море опустился на 17 метров, соленость выросла вчетверо и превысила соленость вод Мирового океана. Пресноводная рыба в такой воде жить и плодиться не пожелала. Тогда и было решено амударьинскую воду в годы, когда она достигает дельты, направлять не в море, а в дельтовые озера Судочье и другие, и разводить в них рыбу и ондатру. Арал опять же получал то, что оставалось после удовлетворения всех других потребностей в воде.
Нынешний год не обделил нас водой. Гидротехники и мелиораторы, два последние года боровшиеся с жестоким маловодьем, нынче вынуждены были бороться с паводками, селями, оползнями. Хрен редьки не слаще? Не скажите! Большая вода в нашем краю всегда лучше воды скудной, отмеренной по каплям. Пусть русла рек и каналов и наши водохранилища будут полны. Я давно не был свидетелем того, чтобы после уборки пшеницы у нас в середине лета сеяли рис.
В нынешний год, когда во всех областях — избыток воды и Амударья вновь добегает до Аральского моря, самое время спокойно подумать о дне завтрашнем, когда заметно потеплеет, лето начнется на неделю-другую раньше и кончится дней на десять позже, а воды может стать меньше, чем сегодня. А противопоставить нам есть что. У нас достаточно водохранилищ, каналов и других гидротехнических сооружений, с помощью которых вода в нужном количестве и в нужное нам время подается туда, куда нам надо. У нас достаточно опыта бережного, рачительного расходования воды на наших полях.
Год нынешний опять удивил климатическими аномалиями. Если девятнадцатый век подарил нам роман «Унесенные ветром», то век нынешний, наверное, будет отражен в ненаписанном пока романе «Унесенные смерчем».
За тридцать последних лет страховые выплаты, связанные с погодными аномалиями, увеличились в шесть раз и достигли 90 миллиардов долларов в год. Бедствия и трагедии, связанные с плохой погодой, включая недобор и гибель урожая, в 2,5 раза превышают ущерб от землетрясений, извержений вулканов. Только Хорезм и Каракалпакстан получили более двухсот миллионов долларов государственной помощи для ликвидации последствий катастрофического прошлогоднего маловодья.
Ученые давно и настойчиво учатся моделировать климатические процессы. В свои прогнозы они верят чем дальше, тем больше, ведь многие из них уже проверены жизнью. Знать, каким будет климат в недалеком будущем, полезно с любой точки зрения. Знание позволит заблаговременно приготовиться к тем изменениям, которые могут носить негативный характер.
Через 25-40 лет количество углекислого газа на планете увеличится вдвое, ибо объемы органического топлива, сжигаемого нами, растут ежегодно. Ответ на вопрос, что при этом будет с климатом, дают климатологи США и Канады, Великобритании, Всемирной службы погоды, Всемирной метеорологической организации, наша Гидрометслужба. Выводы однозначны: температура на Земле будет повышаться. А на сколько, где и как? На один-два, а то и на три градуса в среднем. В северных широтах повысится больше, чем в южных, на равнинах — больше, чем в горах. Зимняя температура окажется выше градуса на три, что повлечет за собой изменения самого характера наших зим: морозы будут все больше восприниматься, как отклонение от нормы.
Удвоение концентрации углекислого газа в атмосфере будет иметь и положительные моменты: на 10 — 20 процентов повысится продуктивность сельскохозяйственных культур, но при создании растениям благоприятных условий. В целом осадков выпадает больше, однако атмосферные процессы, устойчивые и предсказуемые сегодня, завтра эту устойчивость могут утратить. Так, если в предыдущие годы ветры над нашем краем имели широтную направленность и сегодняшняя погода в Нукусе означала завтрашнюю погоду в Ташкенте, то в нынешнем году преобладали ветры меридионального направления, которые принесли нам не нашу воду — индийскую, пакистанскую, чью-то еще. Ускорится таяние горных ледников, что скажется на объеме и характере стока наших рек. Уже давно наши высокогорные ледники отступают быстро и неотвратимо. Уровень Мирового океана будет повышаться быстрее, чем прежде (за последние 150 лет он повысился на 10 сантиметров).
Можно растечься мыслью по древу, перенестись вперед не на треть века, а на многие века и тысячелетия, представить себе полное таяние антарктического и гренландского ледяных щитов. Изменится само лицо планеты, на 60 метров повысится уровень Мирового океана. Скорее всего, люди отстоят земли, на которых живут, от нашествия моря, ведь их возможности будут несопоставимы с сегодняшними. Я представил себе дамбу 70-метровой высоты и полукилометровой ширины, отделяющую европейские и азиатские равнины от океана, и плотины на месте Гибралтарского и Балтийского проходов, стабилизирующие уровни Средиземного и Балтийского морей на сегодняшних отметках. Хотя пока все это из области фантастики. Заглядывать на тысячелетия вперед рановато хотя бы потому, что нам неведомо главное — каким тогда будет потенциал человечества.
Заглянуть же вперед на ближайшие годы можно и нужно, и ведущие климатологи мира сделали это с той или иной степенью вероятности. Что готовит глобальное потепление климата нашему краю, который находится в центре гигантского континента? Тоже потепление, в среднем на 1-2 градуса, а близ Аральского моря — на 3 градуса. Зимы станут мягче, удлинится безморозный период, и осадков зимой будет выпадать больше, а весной и в начале лета меньше. Оборотная сторона таких мягких зим: сельскохозяйственным вредителям — разной тле, саранче, колорадскому жуку — будет легче зимовать и воспроизводить себя, и борьба с ними обойдется дороже. Зато продуктивность овощных культур, садов и виноградников сможет вырасти на одну пятую. Летом увеличится количество жарких дней, а на юге республики, например, дней с температурой выше сорока градусов может стать 25-30, а в Ташкенте — 10-15.
Разные сценарии изменения климата обещают нам разное количество воды. По большинству из них, мы будем располагать примерно теми же объемами воды, что и сегодня, но осадков будет больше зимой и меньше весной и осенью. А по канадскому прогнозу, сток Амударьи сократится более чем на треть, а Сырдарьи — на одну пятую часть. И если сегодня Амударья — идеальная для нашей орошаемой пашни река в смысле распределения стока по временам года, пик паводка приходится на июль, то завтра климатологи предсказывают возрастание ее зимнего стока и сокращение летнего. Такое перераспределение станет следствием стремительного таяния памирских ледников. А в бассейне этой реки у нас всего лишь одно емкое водохранилище — Нурекское.
Но даже если сток наших рек сохранится в прежнем объеме, его потребителями будут уже не сорок миллионов человек, как сегодня, а 55-60 миллионов. Примерно на миллион гектаров вырастут площади орошаемых земель. Что при этом Аральскому морю и Приаралью придется еще тяжелее, это однозначно.
Вода в нашем аридном крае — издавна ценность номер один. В обозримом будущем ценность воды будет только повышаться. Маловодье, скорее всего, станет более частым гостем, чем в последние двадцать лет. Каким жестким оно бывает и как строго с нас спрашивает, мы прекрасно помним по прошлому году. Что мы можем ему противопоставить? Сотрудничество и организованность водопользователей, водосбережение. Нашу твердую решимость расходовать воду экономно. Ничего непосильного от нас не потребуется, но своей водой мы должны будем распоряжаться более ответственно, грамотно и рачительно. Это относится к потребителю любого ранга — и к государству-соседу, и к нашему родному фермеру.
Сергей Татур.
Писатель.
